Выжить в 1990-е могли только люди с отменным чувством юмора, уверена артистка Елена Воробей. Но не все, как она, стали богатыми и знаменитыми.

- Елена, качественный уровень нашего телевидения, в том числе и юмористических программ, вызывает много вопросов. Не пора ли что-то менять?

- Все течет, все меняется. Гениальный Райкин придумал театральные гротескные образы. А новое звучание им дали Хазанов, Иванов, Новикова. Господство на эстраде монолога прервал Юрий Гальцев. Затем пришла я и привнесла элемент маскарада. Попыталась выступать в жанре пародии, но оказалось, что это скучно, быстро надоедает. И я начала экспериментировать - уж очень мне не хотелось сравнений со Степаненко, Новиковой или Дубовицкой. Работала в духе Comedy, хотя он сам появился только через три года...

- Их женский вариант вам нравится?

- Я слежу за Comedy с момента его появления, видела первые выступления Романа Трахтенберга и Кости Капитана в питерском ночном клубе «Хали-Гали»... Я посмотрела несколько выпусков девичьего варианта. Как сказал мой знакомый режиссер, они создали удачные образы. Благодаря этому и держатся уже десять лет. Хотя «Аншлагу», например, уже 30, и его рейтинг куда выше. Секрет Comedy в том, что эпатаж гораздо быстрее достигает цели, чем тонкий юмор.

- Если верить аналитикам, пик популярности стендапа уже в прошлом...

- Возможно. Ребята, в свое время «приручившие» российского зрителя, уже довольно «взрослые», у всех семьи, статус, бизнес. И прежде чем сказать что-то, они сто раз подумают. Хотя для молодежи они пока еще гуру.

- Чем же тогда удивлять зрителя?

- Парадокс, но опять монологом. Артисту вновь надо учиться играть на струнах человеческой души, красоте слова, остроумии. Это сложнее, чем хайп.

- Почему, на ваш взгляд, среди юмористов так мало женщин?

- Мужчины шутят жестче, циничнее, им больше позволено. Хотя меня, например, рассмешить тяжело. Когда выступают коллеги, я, как правило, молчу, хотя зал изнемогает от хохота. Возможно, у меня проблемы с чувством юмора.

- Издревле на Руси были шуты. Можно ли назвать современных юмористов шутами? Это не обидно?

- Конечно, нет. Мне нравится, когда люди смеются, глядя на моих персонажей. Я не боюсь быть некрасивой. Недавно в Германии у меня был концерт, который по времени должен был начаться сразу после детского спектакля «Холодное сердце». Спектакль закончился, и в фойе вышел мой любимый персонаж - снеговик Олаф. Я подошла к нему и скорчила рожу - мы были похожи, как брат и сестра. «Я тоже могу фотографироваться с детишками - отбирать у тебя хлеб!»

Я с детства люблю веселить людей. Все девочки изображали принцесс, а я надевала дурацкие шляпы, бабушкины платья и придумывала себе смешную походку... Кстати, я и сейчас мгновенно могу вычислить одежду, которая будет сидеть на мне как на сиротке. «Хотите посмеяться?» - спрашиваю я у продавщиц бутика, направляясь в примерочную. Выхожу - и все падают от смеха: платье по цене подержанного автомобиля на мне выглядит как тряпка из запасников «Ленфильма»...

- Смех помогает выходить из неприятных ситуаций?

- Конечно. Еще мне помогает мат - я выстраиваю многоэтажки, нет, целые небоскребы. Зато никого не бью! (Смеется.) Как без смеха можно было выжить в 1990-е? Помню, как мы тырили гарнир из столовой, помню чуваков в малиновых пиджаках, первые мобильные телефоны, ваучеры, хозрасчет, видеосалоны, странное кино, в котором наши актеры наперегонки раздевались, первых г...опродюсеров, единственным желанием которых было отбить бабки.

- Вы забыли о криминале упомянуть...

- Такое не забудешь. На Витебском вокзале мы, студенты, грузили алкоголь в белорусские поезда. На все про все было минут пятнадцать - время стоянки поезда. Работа тяжелая и нервная, зато деньги огромные. По крайней мере, нам так казалось. Но однажды на нас наехал рэкет: «Вы оборзели? Это наша точка. Платите!» - и «забили стрелку» через два дня. К тому времени Питер стал мне родным, появилось много знакомых, в том числе и непростых. В общем, начали мы искать «крышу». Но в срок никак не укладывались. Что делать, на переговоры все равно надо идти.

Тут выяснилось, что ни один из моих друзей не жаждет общения «на высшем уровне». И тогда я решила поехать одна. Но, окинув себя критическим взглядом, поняла, что выгляжу как клоунесса и разговаривать со мной никто не станет. На все накопленные деньги купила приличный жакет, в костюмерной театра взяла парик, бижутерию и белую рубашку и такой бизнесвумен появилась на пятачке перед Витебским вокзалом. Меня тут же окружили человек двадцать с золотыми цепями и браслетами, стали выяснять, где директор нашей фирмы. Что я им говорила, не помню, но через 10 минут ушли пятеро, за ними потянулись остальные. В конце концов со мной остался один - ждать босса, «который вот-вот должен вернуться из командировки»... Позже мне подвернулась работа на радио, и с тяжелым физическим трудом было покончено.
life-artists.ru/elena-vorobej-s-detstva-veselju-ljudej/